Мир ARGOS - правила ARGOS. Законы над нами не властны!

Добавлено (10.05.2012, 10:43)
---------------------------------------------
Прошлое.

Элли спряталась за спиной Дарьи. Она тихонько плакала, вцепившись ручонками в платье матери.
- Уведи девчонку в другую комнату, - сказал Лев Виктору. – Меня бесит ее нытье. Еще эта чертова гроза – башка просто раскалывается! – он нервно расхаживал по кухне. Ботинки издавали хлюпающие звуки, оставляя на полу мокрые следы.
Виктор сделал последнюю затяжку и бросил окурок в раковину.
«Сейчас… да, сейчас этот тип отойдет от стены, и я… Нет, мне не успеть! – Мысли Дарьи прыгали в сознании, не желая обретать четкость. – Как глубоко ножи лежат в ящике? Нет, нет, мне не успеть! Я только ухудшу ситуацию!».
Виктор подошел к столу и улыбнулся – это первая эмоция, которая отразилась на его лице за все время, и Дарья подумала, что так могла бы улыбаться змея.
- Тебя как зовут, маленькая? – слащавым голосом обратился он к Элли.
- Ее зовут… ее…
- Я не тебя спрашиваю! – рявкнул Виктор, причем улыбка буквально за мгновение превратилась в злобный оскал. Только глаза оставались холодными и безучастными. Через секунду он снова улыбнулся. Такая метаморфоза лица напугала Дарью больше, чем прямая агрессия его брата – в ней было что-то неестественное.
Еще одна вспышка молнии за окном. Резкий гром. Гроза словно нависла над домом, не желая уходить.
- Ну, так как тебя зовут, маленькая? – снова спросил Виктор.
- Элли, - сквозь всхлипы промолвила девочка. У Дарьи сжалось сердце – она понимала, чего стоит дочке произнести хотя бы слово.
- Пойдем со мной, Элли, - Виктор протянул руку.
- Прошу вас, - Дарья поднялась из-за стола, обращаясь ко Льву.
- Он просто отведет девчонку в другую комнату. Я не хочу, чтобы ее нытье давило на мозги, - слова Льва звучали резко.
К удивлению Дарьи, Элли сама вышла из-за ее спины. Девочка обошла стол и направилась к выходу из кухни.
«Я сейчас брошусь к ящику, и будь что будет! Может, успею…»
Элли обернулась. В изумрудных глазах дочери Дарья словно прочитала: «Все нормально. Со мной ничего плохого не случится».
Тело девушки напряглось, как будто ее мышцы превратились в сотни сжатых пружин.
«Нет, малыш, я не верю в то, что говорят твои глаза! Плохое случится! Эта гроза принесла смерть!..»
Дарья схватилась за край стола и с неимоверной силой, которую ей придал адреналин, перевернула на Льва. Чашки, блюдо с яблоками взлетели вверх. Девушка закричала – нервное напряжение вырвалось наружу. Лев отскочил к стене. Виктор взвизгнул и отпрянул обратно к раковине.
«Ножи!..»
Звон разбившихся чашек, грохот упавшего стола и свист закипевшего чайника раздались одновременно.
- Сука!
«Ножи!..»
Дарья схватила за спинку стул. С еще более отчаянным криком она швырнула его в сторону Льва. Мужчина вжался в стену, машинально прикрыв голову рукой. Стул с треском врезался в стоявший рядом холодильник.
- Мамочка! – ворвался в общий звуковой хаос голос Элли.
«Ножи! Ножи!..»
Дарья бросилась к ящику. Блеснули круглые очки Виктора – четко, словно вырванные из реальности. Элли в дверном проеме. Ее переполненные ужасом глаза.
- Мамочка!
Дарья рванула ящик из пазов. Среди вилок и ложек сверкнуло широкое лезвие ножа. Рука метнулась к рукоятке. Лев с перекошенным яростью лицом перепрыгнул через опрокинутый стол.
- Сука!
Его рука сгребла в охапку волосы девушки. Пальцы Дарьи коснулись рукоятки. Миг надежды на спасение. Голова резко запрокинулась назад – Лев рванул волосы на себя и швырнул Дарью через стол. Перед глазами, как кадры из фильма мелькнули люстра, холодильник…
«Нет!..»
… два яблока на полу. Рука врезалась в угол холодильника. Хруст сломанной кости в запястье и отчаяние, взорвавшее сознание – еще до того, как она упала на обломки стула возле стены.
- Мамочка! – с криком Элли в руку Дарьи ворвалась острая боль. Она, словно электрический разряд, мгновенно прошла по всему телу.
- Уведи девчонку, твою мать! – закричал Лев.
Виктор, как будто потеряв ориентацию в пространстве, быстро переводил взгляд с Дарьи на брата. Чайник уже не свистел, а выл, вырывая из своих недр струю пара.
Лев перешагнул через стол и, уперев руки в колени, нагнулся над девушкой.
- Ну что, гадина, решила устроить небольшой форс -мажорчик?! – вспышка молнии осветила его лицо, сделав похожим на призрака. – Решила внести разнообразие в наше милое общение?
Дарья приподняла голову и посмотрела на дверной проем: зеленые глаза Элли – в них сочувствие граничило со страхом. Мокрые от слез щеки, поджатые губы. И еще этот дурацкий желтый значок с улыбающейся рожицей на лямке комбинезона. Виктор схватил девочку за руку и через мгновение они растворились в сумраке гостиной.
- Гроза принесла смерть!.. – прошептала Дарья, чувствуя, как в сознании расползается что-то темное, заслоняя собой мысли.
- Что ты там лепечешь? – Лев нагнулся еще ниже.
- Эта гроза принесла…
Договорить она не успела – Лев резко поднял руку, и его кулак врезался в голову между виском и ухом. Прежде, чем потерять сознание, Дарья увидела перед глазами нагромождение черных геометрических фигур – они пульсировали, словно в них бились сердца.

Шум дождя зацепился за разум и начал вытаскивать его из небытия. Этот звук не был монотонным – он вибрировал в каждом нерве, отдаваясь болью в теле. Дарья открыла глаза. Четкость зрения пришла не сразу – предметы медленно выплывали из мутного света, обретая форму и угловатость.
-… Смерть, - тихо произнесла девушка. Страшное слово из прошлого, которое она когда-то, возможно, в другой жизни, не успела договорить.
- Очнулась? – голос врезался в сознание, заставив вспомнить все.
«Гроза! Элли?! Гроза принесла смерть!»
- Элли! – закричала она, подняв голову над полом. – Элли!
- Спокойно, девчонка в комнате наверху.
Дарья уперлась руками в пол, подтягивая тело к стене. От боли в сломанном запястье вскрикнула. Перед глазами заплясали темные пятна. Голова кружилась, вызывая тошноту. Девушка прислонилась к стене и посмотрела на Льва – он сидел на стуле, положив ногу за ногу, по другую сторону опрокинутого стола. В уголке губ была зажата сигарета. Мужчина щурился от попадавшего в глаза дыма. Виктор же топтался возле выхода из кухни, протирая полой пиджака очки.
- Помнишь, я тебя спросил про навязчивую идею? – Лев вынул сигарету изо рта и стряхнул пепел на пол.
- Помню, - ответила Дарья и закашлялась, чувствуя, что ее вот-вот вырвет.
- Ну, так вот, я всю жизнь был подвержен этой мерзости. Да, да, навязчивая идея для меня мерзость – крест, который вынужден нести. – Лев сделал паузу, при которой потушил сигарету о подошву ботинка. – Ты, наверное, спросишь, зачем я все это говорю?
- Нет, не спрошу, - прохрипела Дарья.
- А я все равно отвечу. Мне хочется, чтобы ты знала, почему я пришел именно в твой дом. Ты всего лишь стала жертвой моей навязчивой идеи… ну и, конечно, случая.
Виктор тихонько засмеялся.
- Что тебя так развеселило?! – закричал на него Лев.
- Прости, - лицо Виктора моментально стало серьезным.
- Да, случая. В тот день, когда мы чуть не столкнулись на той пыльной дороге, я был пьян. Не так сильно, чтобы ничего не соображать, но достаточно для хреновой ориентации – ты ведь заметила, как заносило мою машину?
- Это было трудно не заметить.
- Но даже будучи пьян, я кое-что увидел. На мгновение. Всего лишь доля секунды, но мне, мать твою, этого оказалось достаточно! – дыхание Льва стало глубоким, словно после долгого бега. – Я увидел твои глаза. Да, в них был страх, но кроме него я заметил презрение. Паскудное презрение богатенькой сучки! – он перешел на крик, подтверждая свои слова жестикуляцией. – Дьявол, я даже не уверен, что в этом все дело! Может, дело в цвете твоей машины, или в этой гребаной пыльной дороге, но… но во мне что-то взорвалось! Ты понимаешь, о чем я говорю?
«Я понимаю лишь, что ты психованный урод!».
- Я не знаю.
- В то мгновение я протрезвел. О нет, на меня и раньше смотрели с презрением, но твои глаза!.. В мой мозг как будто воткнули миллионы иголок! Да, твою мать – миллионы иголок, я не могу придумать сравнение лучше! Ты, наверное, считаешь меня полным психом?
«Да, больная тварь! В этом можешь не сомневаться!».
- Нет.
- Считаешь. Конечно, считаешь, сучка. Ты просто боишься сказать правду. Вполне разумно с твоей стороны, - Лев прикурил новую сигарету. – Если бы я тогда догнал вас, то разнес бы бошки тебе и твоей девчонке. Это даже не было яростью. Нет! Было что-то другое. Это как укус змеи – если немедленно не вырезать укушенное место, то яд попадет в кровь и распространится по всему организму. Твой взгляд и был тем укусом. Так на нас смотрел наш с Виктором отчим.
«Он верит в то, о чем говорит. Сейчас в его глазах нет безумия. Злость – да, но не безумие».
- Тогда я не догнал вас, - продолжал Лев, - но запомнил, к какому коттеджу вы подъехали. Если бы ты знала, что творилось со мной в последние дни?! Дьявол, я не мог спать! Как только закрывал глаза, видел твой взгляд, сучка! Он разрывал мой мозг, и с каждым днем становилось все хуже. Время, знаешь ли, в моем случае не лечит! Тварь! – Лев вскочил и с яростью ударил по стулу ногой.
Дарья хотела что-то сказать, но испугалась – любое слово может быть истолковано этим психом по-своему и только ухудшит ситуацию. Виктор надел очки, посмотрел на девушку и улыбнулся – похоже, его забавляло все, что здесь происходит.
- Ты, должно быть, считаешь себя невиновной, - Лев немного успокоился. – Поверь, это не так. У каждого последствия есть причина. Именно твой взгляд привел меня сюда. Странно звучит, но это факт. То, что для тебя кажется мелочью – хренью, не достойной внимания, для меня взрыв мозга! Твоя вина в том, сучка, что ты не думаешь о мелочах, и к чему эти мелочи могут привести! – он вытащил из заднего кармана брюк опасную бритву и не спеша выдвинул лезвие.
«Вот и все! Я больше ничего не смогу сделать!.. Элли!».
- Прошу вас! – Дарья вжалась в стену. У нее перехватило дыхание.
- На пятый день после нашей встречи я кое-что понял, - глаза Льва стали задумчивыми. – Я не смогу избавиться от твоего взгляда, пока не разделаюсь с тобой. Это и стало моей навязчивой идеей. Озарение, сучка. Озарение! Только так я мог вынуть эти гребаные занозы из своего мозга, - он посмотрел на бритву и глубоко вздохнул, после чего приказал брату: - Подержи гадину, чтобы не дергалась.
Виктор быстро, словно в нем сработал взведенный механизм, обошел стол, отстранил Дарью от стены и завел ее руки за спину. Девушка сквозь стиснутые зубы застонала от боли.
«Вот и все! Элли!.. Элли!..».
Лев сел на корточки возле Дарьи и взглянул ей в глаза. От бритвы в его руке отражался свет.
- Когда я пришел сюда, то был уверен, что убью тебя, но сама того не сознавая, ты спасла себе жизнь, - Лев резко полоснул бритвой по щеке Дарьи. Девушка вскрикнула, зажмурилась и снова открыла глаза. – Твоя попытка схватить нож все изменила. Надо признать – это был смелый и отчаянный шаг. – Он прижал бритву к подбородку и сделал надрез.
«Господи, пускай все это закончится! Сейчас же! Элли!..».
Дарья дернулась, и Виктор еще сильнее сжал ее предплечья.
- Хотя ты и остаешься в моих глазах богатенькой избалованной сучкой, но я почувствовал к тебе что-то вроде уважения. Ты останешься жить, - Лев полоснул бритвой по другой щеке. – Пожалуй, для тебя было бы лучше сдохнуть прямо сейчас – потом поймешь почему, и дело даже не в этих шрамах, что останутся на твоем лице. – Он сделал три параллельных разреза на лбу.
Дарья закричала. Ей казалось, что в лицо плеснули кипящую воду. Кожа словно плавилась, вызывая нестерпимую боль. Лев поднялся, сложил бритву и произнес:
- Пожалуй, достаточно. Этого хватит, чтобы мой разум успокоился. Я уже чувствую себя лучше. Отпусти ее, - сказал он брату.
Виктор послушался. Дарья тяжело дышала, с хрипом втягивая в легкие воздух. Кровь заливала глаза.
- Сейчас мы уйдем, но вот что я тебе скажу: скоро у тебя появится своя навязчивая идея – ты будешь разыскивать нас. Возможно, когда-нибудь и найдешь – кто знает? Но что-то мне подсказывает, что ты не захочешь, чтобы нас искала полиция. Сейчас мои слова звучат для тебя странно, но скоро поймешь, что я имел в виду. Живи и страдай, Дарья. Живи и страдай!
Она закрыла глаза. Мысли кружились в ужасающем красном водовороте.
«Живи и страдай! Живи и страдай!.. Появится своя навязчивая идея… Для тебя было бы лучше сдохнуть прямо сейчас!.. Гроза принесла смерть!.. Элли! Элли!..».
Девушка открыла глаза. Все было как в красном тумане. Лев и Виктор уже ушли.
«Элли!..»
Превозмогая боль, она встала на ноги. Голова кружилась, и Дарья уперлась здоровой рукой в стену. Пульс выстукивал в висках тревожный ритм. Кровь горячей влагой стекала по лицу и капала с подбородка на платье и пол. Каждый вдох отдавался острой болью в боку – там, где начиналась грудная клетка. О том, что у нее, возможно, сломано ребро Дарья сейчас не думала.
«Элли!.. Спальня наверху. Дочка там…».
В голове не прояснилось. С каждой секундой нервы натягивались все сильнее. Дарья застонала и решительно пошла из кухни.
Обычно скрипящие ступени лестницы на второй этаж на этот раз не издали ни звука. Девушке казалось, что эта застывшая во мраке гостиная, шум дождя, вкус крови на губах – все это нереально, будто она пребывает в вязком кошмаре, из которого не может выбраться. Последняя ступенька все же заскрипела. Этот звук отозвался во всем теле острым разрядом боли, заставив Дарью снова застонать.
Дверь в спальню оказалась не заперта. Элли лежала на ковре посреди комнаты. Губы слегка приоткрыты, застывший взгляд устремлен в потолок. Волосы волнистым ореолом разметались вокруг головы, вливаясь в общий узор ковра. Руки распростерты в разные стороны. Во всем этом было что-то кукольное и неестественное… и холодное.
«Она спит… Элли всего лишь уснула…»
Дарья вышла из спальни и прикрыла дверь. На душе стало спокойно.
«С дочкой ничего страшного не случилось – она всего лишь устала и уснула».
Даже скрипящие ступени больше не тревожили нервы. Боль? Какая мелочь по сравнению с осознанием того, что с Элли все хорошо. Боль пройдет, порезы на лице заживут – не останется даже шрамов, страшные воспоминания померкнут.
Дарья прошла через гостиную и вышла на улицу. Ливень плотной серой стеной отгородил мир от ее взора. Она спустилась с крыльца, чувствуя на коже прохладные упругие капли.
«Гроза принесла смерть! Нет, нет, нет! Ведь я и Элли остались живы! Гроза ушла, а мы живы!..»
- Элли не спит, - прошептала Дарья. – Не спит!
«Она мертва! Мертва! Мертва! Я поняла это в первый же миг, как ее увидела! Элли мертва!».
Дарья упала на колени и закричала. Дождь размывал кровь с лица и попадал в рот и глаза.
«Мертва! Мертва!..»
Она кричала и кричала, загребая пальцами грязь возле колен… кричала, пока красная волна не затопила разум…
«Элли мертва! Мертва!..»
… и она не потеряла сознание.

Добавлено (15.05.2012, 11:23)
---------------------------------------------
Настоящее. День пятый.

Черные геометрические фигуры пульсировали с такой мощью, словно из них наружу что-то отчаянно пыталось выбраться. Такого еще не было. Безумный мир кошмаров дошел до предела своего безумия. Фигуры непостижимым образом меняли форму, превращаясь из корявых параллелепипедов и пирамид во что-то невообразимое. Острые углы врезались в пространство с каждым бьющимся внутри них пульсом. Дарья чувствовала, как ее естество наполняется леденящим ужасом. Она задыхалась от него.
Девушка резко проснулась. Легкие, с жадностью вобрав воздух, вздыбили грудную клетку. Ветер ворвался в открытое окно, всколыхнув занавески и коснувшись разгоряченной кожи. Образы фигур из кошмара все еще стояли перед глазами – всего лишь контуры, но даже они вызывали страх.
Дарья встала с кровати. Во всем теле, а особенно в ногах была жуткая слабость. Стоило больших усилий, чтобы дойти до трельяжа с узким, выполненным под мрамор столиком. Она села на стул и с облегчением откинулась на высокую спинку. Никогда еще кошмар не лишал ее стольких сил. Да, она редко высыпалась, но чтобы вот так? Дарья словно оставила по ту сторону реальности половину своей жизненной энергии.
Она посмотрела в центральное зеркало. Отражалось только ее лицо на фоне темноты комнаты. Даже черные волосы казались частью этого фона. Испещренный шрамами бледный овал с прорезями, в которых горят изумрудные огоньки. Не лицо, а маска – страшный гротеск созданный сумасшедшим.
« -Ты, наверное, считаешь меня полным психом?
- Нет.
- Считаешь. Конечно, считаешь…», - голоса из прошлого. Слова из разряда «незабываемое». Отражение лица вызывало только плохие воспоминания.
Дарья смотрела в свои глаза. Изумрудные огоньки завораживали. Они уводили сознание в глубины зазеркалья. Боковым зрением девушка видела, как шевелится темнота вокруг бледного овала. Черные, с синим отливом плоскости и грани выплывали и исчезали в потустороннем мраке.
- Ты боишься? – детский шепот за спиной. Неожиданный, но недостаточно, что бы Дарья отвела взгляд от зеркала.
- Мне не страшно. Сейчас нет, - едва шевельнув губами, промолвила девушка.
- Твои кошмары сведут тебя с ума и в этом только твоя вина, мамочка.
- О чем ты говоришь?
- Я говорю о сомнении, - зашептала Элли. – Да, да, о сомнении. Вчера ты думала о том, что бы скорее закончить игру. Хотела убить этих уродов. Просто лишить их жизни. Сделать им такой вот неожиданный подарок. Но твое подсознание этого не хочет. Нет, мамочка – совсем не хочет. Оно-то знает, что покоя это тебе не принесет. Кошмары станут страшнее, если ты не избавишься от сомнений и не доведешь игру до конца.
- Я не сомневаюсь, - неуверенно сказала Дарья.
- Не лги мне! – это уже не был голос ребенка - он стал низким и хриплым. – Не надо мне лгать, мамочка! Я знаю, о чем ты думаешь! Чувствую каждую твою эмоцию!
Страх холодной волной растекся по телу, заставив кожу покрыться мурашками. Дарья закрыла глаза, оборвав мистическую связь с зеркалом.
- Я не сомневаюсь, - упрямо повторила она.
- Тогда посмотри на свои шрамы, взгляни на них, мамочка!
Дарья послушно открыла глаза.
- Это не просто порезы на лице, - продолжало существо за спиной, – это твоя исковерканная жизнь! Это разорванное в клочья будущее твоей дочери! Да, мамочка, - голос снова стал детским. – Это будущее, которого у меня никогда не будет.
«Элли, прости меня! Я просто немного устала, но не забыла. Нет, нет, не забыла! Прости меня за слабость. Клянусь, я больше не буду сомневаться. Гроза вернулась. Вернулась!..».
- Вернулась! – закричала Дарья. По ее щекам текли слезы. – Клянусь, я больше не буду сомневаться!
Она резко подалась вперед и схватила со столика длинную деревянную коробочку.
- Верни себе уверенность! – сказала Элли. – Вспомни, что такое злость. Вспомни, мамочка!
Дарья раскрыла коробочку. Опасная бритва - дорогой прибор, купленный в антикварном магазине более двух лет назад. Тогда, когда отчаяние перешло в чувство вины. Когда душевного самоистязания уже было недостаточно. Именно опасная бритва – почти такая же, как у того чудовища из прошлого.
- Да, Элли, я вспомню, что такое настоящая злость! – Дарья выдвинула лезвие.
Ветер вздул занавески, словно парус, прошелся по комнате, всколыхнув волосы девушки, и смахнул старую газету с тумбочки возле кровати. Ветер теплый, пахнущий пылью – совсем как в тот далекий день, когда гроза уже была близко.
Дарья заворожено смотрела в зеркало, где ее рука, крепко сжимающая бритву, медленно приблизилась к щеке. Губы задрожали от напряжения, но не от страха.
- Сделай это! – быстро прошептала Элли. – Сделай, сделай, сделай!..
- Да! – закричала Дарья.
Лезвие вошло в кожу и прочертило щеку почти до уголка губ. Полоса вспоротой плоти пролегла через множество других давно заживших шрамов. Щеку обожгло горячей болью.
- Ты ведь доведешь игру до конца, мамочка?
- Да, да, да! – воскликнула Дарья.
Она резко поднялась со стула. Слабости вызванной ночным кошмаром как не бывало. В каждой клетке тела вибрировала энергия.
«Гроза вернулась! Эти твари будут страдать! Клянусь, они так просто не сдохнут! Не сдохнут!..».
- Твари! – что есть силы, закричала Дарья и швырнула бритву в зеркало. Прибор отскочил от его холодной темной глади, оставив россыпь кровавых брызг.
- Ах, так?! Значит вот так?! – она задыхалась от нахлынувшей злобы.
Дарья схватила со столика тяжелую бронзовую вазу, занесла над головой и, издав пронзительный визг, кинула в зеркало. Ваза врезалась в отражение исковерканного безумием лица и с грохотом упала на столик.
Зеркало не разбилось. Оно вспыхнуло паутиной трещин – стеклянными шрамами, между которыми отражались десятки фрагментов лица Дарьи. Это не первое зеркало, которое стало жертвой ее ярости. И плевать на приметы – тот, кто жил в аду не боится проклятий.
«Они будут страдать! Клянусь, они будут страдать!..».
- Я ничего не забыла! – сквозь стиснутые зубы процедила Дарья. – Ничего!
«Ножи! Мне нужен тесак для разделки мяса! Прямо сейчас!».
- Ты сделаешь следующий шаг, мамочка, - сказал голос за спиной, который снова не был детским.
- Я сделаю. Сделаю прямо сейчас!